Книга мертвых-3. Кладбища

Автор продолжает список своих покойников. Нарушая заповеданные табу (о мертвых - или хорошо, или ничего) и правила политкорректных слюнтяев, он не имеет снисхождения к ушедшим и спрашивает с них так, как спрашивал бы с живых - гороям отдает должное, недостойных осуждает на высшую меру презрения. Память Лимонова хранит либо 'горячих', либо 'холодных' - в его мартирологе 'теплым' места нет.